Следует отметить, что к середине февраля обстановка для наших войск, действовавших в тылу врага, значительно ухудшилась.

В начале февраля противник предпринял наступление против войск 29-й армии (шесть стрелковых дивизий, два лыжных батальона, артиллерийский полк и два дивизиона реактивной артиллерии), отрезанных от главных сил Калининского фронта. К 6 февраля войскам противника удалось изолировать 29-ю армию от 39-й армии. Войска 29-й армии оказались окруженными на небольшой территории размером 10 на 20 км западнее Ржева. Войска оказались в крайне тяжелом положении. Еще 24 января части были вынуждены перейти на снабжение из ограниченных местных ресурсов. Личный состав не имел хлеба и соли. К моменту отсечения армии от главных сил фронта ее части имели всего 0,5 боекомплекта боеприпасов. Танки и автомашины почти не имели горючего. Артиллерийские орудия вследствие истощения конского состава передвигались лишь с помощью пехоты. Численный состав частей и подразделений был невелик. Во всей армии к 24 января насчитывалось около 20 тыс. человек, и эти силы в результате ожесточенных боев все более уменьшались.

Несмотря на чрезвычайно тяжелые условия, личный состав частей проявлял в боях упорство и массовый героизм. Однако силы были слишком неравные. К исходу 15 февраля войска не имели ни снарядов, ни пищи.

Командование фронта принимало меры, чтобы облегчить положение войск армии. Для снабжения частей продовольствием и боеприпасами были выделены 5 из имевшихся во фронте 8 транспортных самолетов, но они не могли даже минимально удовлетворить потребности. 16 февраля в район расположения армии был сброшен авиадесант в количестве 210 человек, которые немедленно приняли участие в боях. Соединения 30-й армии, пытаясь пробиться к 29-й армии, атаковали противника с севера, а с юга наступали части 39-й армии. Наступление этих армий оттягивало часть сил врага, но не настолько, чтобы значительно ослабить его группировку, наступавшую на 29-ю армию. 17 февраля противник усилил нажим на части армии и последовательно захватывал одну позицию за другой. Вследствие невозможности дальнейшей обороны было принято решение прорываться из окружения. К этому времени в составе армии насчитывалось всего 6000 человек. Орудия, которые не имели снарядов, и автотранспорт, не имевший горючего, еще 11 февраля были приведены в негодность, а наиболее ценное имущество зарыто в землю.

В ночь на 18 февраля наши части нанесли удар в южном направлении и прорвались в расположение 39-й армии. Противник, видимо, предполагал, что части 29-й армии будут пробиваться в северном направлении, на соединение с главными силами фронта, и не смог оказать серьезного сопротивления.

Таким образом, одна из группировок наших войск, действовавших в тылу врага, перестала существовать. Шансы войск Калининского фронта пробить прямой путь к 39-й армии на ржевско-вяземском направлении уменьшились. Ухудшилось положение и 39-й армии, которая с 21 февраля вынуждена была отказаться от попыток пробиться в северном направлении и перешла к обороне.

Части 11-го кавалерийского корпуса в течение февраля продолжали оборону, совершая отдельные налеты на автостраду. В конце февраля они предприняли попытку соединиться с 1-м гвардейским кавалерийским корпусом. В течение трех дней на автостраде и подступах к железной дороге шли тяжелые бои. Части корпуса, имевшие небольшой численный состав и испытывавшие недостаток боеприпасов, не смогли преодолеть расстояние в 5—6 км и соединиться с 1-м гвардейским кавалерийским корпусом. Противник к 26 февраля оттеснил наши части на прежние рубежи. К 1 марта 11-й кавалерийский корпус имел в своем составе 4298 человек и 1536 лошадей, т. е. по существу представлял собой слабое стрелковое соединение.

В то время, когда войска Калининского фронта пытались овладеть Вязьмой ударами с севера и в результате неудачных для них боев вынуждены были перейти к обороне, войска Западного фронта предпринимали такие же попытки овладеть Вязьмой с юго-востока, юга, а затем и с запада.

Войска 33-й армии в первые дни февраля предприняли наступление на Вязьму с юго-востока. Одновременно противник также предпринял наступление на войска армии, и к 5—6 февраля наши малочисленные части вынуждены были перейти к обороне. Части имели крайне ограниченное количество боеприпасов (по 5—6 выстрелов на орудие и миномет), горючего и продовольствия. Авиационного прикрытия наши войска не имели, а враг к этому времени активизировал действия своей бомбардировочной авиации и группами по 15—20 самолетов наносил удары с воздуха. В течение всего февраля войска армии вели тяжелые бои с врагом, пытавшимся расчленить и уничтожить наши части.

Одновременно с этим немецко-фашистское командование стремилось уничтожить и 1-й гвардейский кавалерийский корпус, действовавший совместно с десантными частями южнее и юго-западнее Вязьмы.

В целом тяжелое положение войск 1-го гвардейского кавалерийского корпуса, стремившихся в течение февраля соединиться с 11-м кавалерийским корпусом и овладеть Вязьмой, облегчалось наличием в районе его действий значительного числа партизан.

Все пространство в районе между железной дорогой Вязьма, Занозная и р. Днепр находилось в феврале под контролем советских войск и партизан. При этом кадровые части образовали фронт, повернутый к северу, а партизанские отряды — к западу и югу.

Однако малочисленный состав частей корпуса, отсутствие артиллерии, танков, боеприпасов, не позволили нашим войскам полностью выполнить стоявшие перед ними задачи. Части корпуса успешно выдвинулись к железной дороге западнее Вязьмы, но развить удар было нечем.

В конце февраля на Западном фронте была предпринята попытка объединенными усилиями войск 50-й армии с фронта и 4-го воздушно-десантного корпуса с тыла прорвать оборону немецко-фашистских войск в районе Юхнова и соединиться с частями, действовавшими в районе Вязьмы. Эта попытка успеха не имела.