Политический маневр англо-французских дипломатов был разгадан не только руководителями Коммунистической партии и Правительства Советского Союза, но и руководителями фашистской Германии, для которых содержание московских переговоров, видимо, не составляло секрета. Для примера можно сослаться на донесение германского посла в Лондоне Дирксена германскому министру иностранных дел от 3 августа 1939 г. В этом донесении он писал: «Здесь преобладало впечатление, что возникшие за последние месяцы связи с другими государствами (имеются в виду московские переговоры.— Ред.) являются лишь резервным средством для подлинного примирения с Германией и что эти связи отпадут, как только будет достигнута единственно важная и достойная усилий цель — соглашение с Германией» [Записка Дирксена «О развитии политических отношений между Геоманией и Англией . . .» (см. Внешняя политика Советского Союза 1948 г., часть первая, Госполитиздат, 1950, стр. 88).]

Как показали последующие события, политика шантажа и двойной игры англо-французских правящих кругов оказалась пагубной прежде всего для Англии и Франции.

Несмотря на все старания англо-французской дипломатии столкнуть Германию с Советским Союзом, Гитлер не решился в тот период напасть на СССР, понимая всю опасность подобной авантюры при существовавшей тогда расстановке сил в Европе.

Поскольку на том этапе развития событий обострение отношений с СССР не входило в планы фашистского правительства Германии, оно обратилось к Советскому правительству с предложением заключить пакт о взаимном ненападении.

Это предложение германского правительства было внесено в то время, когда англо-франко-советские переговоры в связи с позицией, занятой представителями западных держав, зашли в тупик и стала очевидной бессмысленность их дальнейшего ведения.

В сложившейся обстановке Советское правительство было поставлено перед выбором: либо принять в целях самообороны сделанное Германией предложение о заключении договора о ненападении и тем самым обеспечить Советскому Союзу продление мира на известный срок, который мог быть использован Советским государством в целях лучшей подготовки своих сил для отпора возможному нападению агрессора; либо отклонить предложение Германии насчет пакта о ненападении и тем самым позволить провокаторам войны из лагеря западных держав немедленно втравить Советский Союз в вооруженный конфликт с Германией в совершенно невыгодной для Советского Союза обстановке, при условии полной его изоляции.

Советское правительство избрало первый путь и заключило с Германией договор о ненападении. Естественно, что, идя на это соглашение, Коммунистическая партия и Правительство Советского Союза, заинтересованные в прочном и длительном мире, искренне желали установления добрососедских отношений с Германией независимо от ее внутреннего государственного устройства. Но, как увидим ниже, руководители Советского государства, и прежде всего И. В. Сталин, слишком переоценили значение этого договора, хотя и не строили себе иллюзий относительно временного характера этого соглашения со стороны фашистской Германии.

Заключение договора о ненападении с Германией было крупной победой советской дипломатии, поломавшей все провокационные планы западноевропейских поджигателей войны. Не менее крупной дипломатической победой явился также договор о ненападении, заключенный в 1941 г. Советским Союзом с Японией — вторым крупным агрессором, развязавшим войну на Дальнем Востоке и угрожавшим дальневосточным границам нашей Родины.

Лойяльно выполняя взятые на себя обязательства по договорам с Германией и Японией и не позволяя впутывать Советское государство в разразившийся в конце 1939 г. международный вооруженный конфликт, Советское правительство наряду с этим приняло ряд срочных мер для того, чтобы возможно лучше подготовить страну к вооруженной защите государственных интересов Советского Союза.