В ходе операций в связи с отставанием темпов восстановления железных дорог (средний темп 3—4 км в сутки) от темпов продвижения войск отрыв станций снабжения от передовых частей достигал 250—350 км (наступление Юго-Западного и Южного фронтов весной 1943 г.).

Такой отрыв станций снабжения от войск приводил к резкому снижению обеспеченности войск боеприпасами, горючим и другими видами довольствия. Так, при развитии наступления весной 1943 г. на юго-западном направлении к концу марта в войсках в среднем имелось 0,5 боекомплекта и 0,5—0,1 заправки горючего. В ряде соединений Воронежского фронта горючее полностью отсутствовало. В период подхода наших войск к Днепру отставание тылов также вызвало перебои в снабжении горючим и боеприпасами. Недостаточная обеспеченность войск горючим повлекла за собой большое отставание от войск переправочных средств и артиллерии усиления, что в ряде случаев отрицательно влияло на инженерное и артиллерийское обеспечение форсирования Днепра.

В целях лучшего обеспечения войск боеприпасами, горючим и продовольствием в армиях начала практиковаться организация выгрузочных станций, которые размещались в 10—30 км от войск (6-я и 8-я гвардейская армии 3-го Украинского фронта в октябре 1943 г.). В этих же целях практиковалось выдвижение вперед отделений армейских складов, которые располагались в 25—40 км от линии фронта. В отдельных случаях развертывались армейские базы на грунте (21-я армия в контрнаступлении под Сталинградом).

Осуществление этих мероприятий позволяло приблизить железнодорожные пути подвоза к войскам и сократить плечо подвоза для войскового и армейского тыла.

При проведении операций большое место в работе фронтового и армейского тыла занимало накопление и восстановление запасов боеприпасов и горючего.

Объем накопленных к началу операций запасов достигал 2—6 боекомплектов, 7—12 заправок авиабензина, 3—6 заправок автобензина и 9—12 заправок дизтоплива.

Проведение крупных наступательных операций было связано со значительными потерями личного состава и с расходом большого количества материальных средств. Потери личного состава в некоторых операциях приводятся в табл. 49.

Таблица 49

Расход материальных средств в оборонительных операциях Центрального и Воронежского фронтов в битве под Курском составлял 0,84—1,13 фронтовых боекомплекта, или 15—25 тыс. т, горючего всех сортов 10—13 тыс. т. Среднесуточный расход боеприпасов составлял 0,1—0,05 боекомплекта и горючего 0,24—0,31 заправки.

В наступательных операциях -расход боеприпасов достигал 1,5—2 боекомплекта, автобензина 4—8, дизтоплива — 3—3,5 и керосина до 10 заправок. Среднесуточный расход колебался от 0,05 до 0,06 боекомплекта и 0,2—0,4 заправки автобензина.

Обеспечение боевых действий фронтов в операциях большим количеством материальных средств требовало напряженной работы железнодорожного и автомобильного транспорта. Так, например, в ходе подготовки оборонительной операции под Курском войскам Воронежского фронта в течение апреля — июня было подвезено около 300 тыс. т, или около 19 тыс. вагонов, различных грузов, а в ходе оборонительного сражения с 5 по 18 июля фронту дополнительно было подвезено до 18 тыс. т боеприпасов и горючего.

В ходе контрнаступления железнодорожным транспортом было перевезено 111 тыс. т грузов для Центрального и 193 тыс. т для Воронежского фронтов.

Огромную работу по подвозу материальных средств выполнял также и автотранспорт. Так, например, в ходе контрнаступления под Курском автотранспортом Центрального фронта было перевезено 173 тыс. т Воронежского фронта 158 тыс. т различных грузов.

Во втором периоде Великой Отечественной войны развитие тактики Советской Армии было обеспечено усилением боевой мощи армии, количественным и качественным ростом военной техники. Развитие тактики было обусловлено также ростом боевого мастерства рядового и командного состава Советской Армии и дальнейшим совершенствованием организации родов войск.

Особое значение для развития тактики советских войск в наступательных операциях имел Боевой устав пехоты (БУП-42), в котором был обобщен боевой опыт Советской Армии.

Боевой устав 1942 г рассматривал наступательный бой как основной вид боевых действий Советской Армии. Оборона также считалась одним из видов боевых действий в современной войне.

С учетом конкретных условий Великой Отечественной войны в уставе рассматривались возможные случаи наступления в различных условиях. В то же время наиболее типичным случаем наступления считался фронтальный удар с целью прорыва, организуемый из района непосредственного соприкосновения с противником.

Устав требовал от командиров всех степеней умения быстро совершать перегруппировки перед боем и в ходе боя, организовывать и проводить обходы и охваты флангов врага, окружать, захватывать в плен или уничтожать его группировки.

В Боевом уставе пехоты 1942 г. подчеркивалось что, успех в современном бою достигается объединенными усилиями всех родов войск, действия которых должны быть согласованы по цели, месту и времени. Особое внимание было обращено на боевую подготовку войск к предстоящим боям.

Осваивая боевой опыт, советские войска обучались тому, что нужно на войне, в условиях максимального приближения к боевой действительности. Обучение войск происходило, как правило, на специально оборудованных полях, с учетом боевого опыта предстоящих условий боевых действий и на основе требований наших уставов. При выполнении уставных положений в обучении от солдат и офицеров требовалось проявление разумной инициативы, которая наилучшим образом обеспечила бы выполнение поставленной им боевой задачи.

Начиная со Сталинградской битвы боевая подготовка стала проводиться с привлечением подразделений всех родов войск, что давало возможность практически отрабатывать вопросы взаимодействия пехоты с танками, артиллерией и саперами, предназначенными для совместных действий. Это новое в обучении войск нашло свое дальнейшее развитие в летне-осенней кампании 1943 г.