Войска 65-й армии под командованием генерал-полковника Батова П. И. и 70-й армии под командованием генерал-полковника Попова В. С, наступавшие с сероцкого плацдарма, весь день вели бои в главной полосе обороны противника. Продвижение войск в глубину обороны противника не превышало 3—5 км. В течение всего дня противник оказывал упорное сопротивление, предпринимая частые контратаки.

Таким образом, ив полосе 2-го Белорусского фронта ударные группировки не выполнили задач, поставленных на первый день наступления. Вместо запланированного в первый день операции темпа наступления в 10—12 км войска продвинулись всего лишь на глубину 3—6 км. Ни на одном из участков наступления главная полоса обороны противника не была прорвана. Низкие темпы наступления, так же как и в 3-м Белорусском фронте, обусловливались рядом причин. Прежде всего, вследствие плохих метеорологических условий фронт не мог использовать своего преимущества в авиации, которая в этот день совершенно не действовала. Метеорологические условия также значительно снижали эффективность огня артиллерии. Кроме того, в ходе первого дня наступления были допущены серьезные ошибки и в управлений войсками. Артиллерия отставала от пехоты, командиры соединений теряли связь со своими частями, взаимодействие нарушалось.

О некоторых недостатках в управлении войсками, имевших место в первый день наступления, дают представление следующие примеры.

46-й стрелковый корпус, действовавший на направлении главного удара 65-й армии, должен был прорвать оборону противника на участке Покшивница, Пискорня-Дуже (ширина участка прорыва 3 км). Ближайшая задача корпуса заключалась в том, чтобы овладеть рубежом Домослав, Доманево (схема 10), а к исходу дня выйти на рубеж Стшегоции, Хмелево (глубина 12—14 км). Корпус был усилен двумя артиллерийскими и одной минометной бригадами, одним полком реактивной артиллерии, одним танковым и одним самоходно-артиллерийским полками, двумя штурмовыми инженерно-саперными батальонами. Средняя плотность на 1 км участка прорыва составляла около 220 орудий и минометов и до 10 танков и самоходных орудий.

В первом эшелоне корпуса наступали 413-я и 108-я стрелковые дивизии, во втором эшелоне находилась 186-я стрелковая дивизия. Дивизии свои боевые порядки строили также в два эшелона.

14 января, после первого огневого налета, передовые батальоны 413-й и 108-й стрелковых дивизий атаковали первую траншею противника,и к 10 часам 20 минутам овладели ею. Используя успех передовых батальонов, перешли в наступление и главные силы первого эшелона корпуса. В ходе боя части корпуса выбили противника с первой позиции. Однако противнику удалось полковыми и дивизионными резервами вместе с подразделениями, отошедшими с первой позиции, занять вторую позицию главной полосы обороны и организовать на ней сопротивление. Попытка командиров дивизий вводом вторых эшелонов овладеть второй позицией успеха не имела.

Безуспешные действия вторых эшелонов дивизий обусловливались серьезными недостатками в управлении войсками. Так, например, выдвижение 1320-го стрелкового полка (второй эшелон 413-й стрелковой дивизии) с исходного положения проходило медленно и неорганизованно. Полк подвергся сильному артиллерийскому налету противника и понес большие потери. Ввод полка в бой не был обеспечен артиллерией. Командир полка потерял связь со своими батальонами и артиллерией, а командир дивизии не имел устойчивой связи с полком. Это привело к тому, что второй эшелон 413-й стрелковой дивизии успеха не имел и вынужден был отойти в исходное положение.

За день боя дивизии 46-го стрелкового корпуса продвинулись лишь на 2—3 км, не выполнив поставленных задач.

Крупные недостатки отмечались и в 90-й стрелковой дивизии 2-й ударной армии. Эта дивизия за день боя продвинулась всего на 4—4,5 км, не выполнив своих задач. Основными недостатками, обусловившими неуспех наступления дивизии, являлись следующие. Взаимодействие между родами войск и управление частями в &оде боя нарушались, разведка противника велась слабо. Танки непосредственной поддержки пехоты отставали от стрелковых ч|стей, в бою действовали скученно и нерешительно. Орудия сопровождения систематически отставали от стрелковых рот и батальонов. Вследствие плохой видимости эффективность огня артиллерии была низкой. Пехота слабо использовала огонь своих огневых средств, особенно минометов. Наблюдательный пункт командира дивизии находился от наступавших войск в 6 км. Из-за плохой информации и большого удаления командира дивизии от войск он не знал действительной обстановки на поле боя. Штаб дивизии также находился от войск в 8,5 км и не обеспечил своевременный сбор данных об обстановке. Поэтому командир дивизии и командиры полков несвоевременно реагировали на изменение обстановки.

С утра 15 января войска ударных группировок фронта возобновили наступление. Однако противник по-прежнему оказывал упорное сопротивление. Многие опорные пункты врага по нескольку раз переходили из рук в руки.

Стремясь не допустить прорыва своей обороны, вражеское командование в этот день ввело в бой две дивизии (7-ю танковую и моторизованную дивизию «Великая Германия»), а также все тактические резервы.

С целью ускорения прорыва тактической глубины обороны противника по распоряжению командующего войсками 2-го Белорусского фронта 15 января были введены в бой 8-й гвардейский танковый корпус (в полосе наступления 2-й ударной армии) и 1-й гвардейский танковый корпус (в полосе наступления 65-й армии). 8-й механизированный корпус вводился в бой с утра 16 января в полосе 48-й армии. Корпуса вводились в бой на глубине около 5 км от бывшего переднего края в полосах шириной до 6 км.

Преодолевая сопротивление противника, 8-й и 1-й гвардейские танковые корпуса своими передовыми отрядами совместно с пехотой 15 января завершили прорыв главной полосы обороны противника, продвинувшись за день боя на глубину от 5 до 8 км.