Низкие темпы развития операций и преследования отходившего противника на первом этапе наступления позволили противнику в последующем отойти в Курляндию, закрепиться на рубеже Либава, Тукумс и создать здесь сильную оборону, плотно занятую войсками. Все попытки советских войск после 22 октября 1944 г. прорвать эту оборону и расчленить прижатую к морю группировку противника успеха не имели.

Большое влияние на снижение эффективности первоначальных ударов, а следовательно, и на темпы развития фронтовых операций оказали недостатки в планировании и в проведении артиллерийского обеспечения во фронтах, обусловленные в первую очередь ограниченным количеством запланированных и отпущенных на операцию боеприпасов. Приведем сравнительные данные. Если на первый день наступления в Ясско-Кишиневской операции армиям, наступавшим на направлениях главных ударов фронтов, было отпущено боеприпасов для различных артиллерийских систем от 1,5 до 2 боекомплектов, половина которых (0,7—1,0 бк) предназначалась для проведения артиллерийской подготовки, то в армиях фронтов, осуществлявших операции в Прибалтике, на первый день наступления выделялось 0,7—1,5 боекомплекта. При этом на артиллерийскую подготовку отпускалось около 40% всех боеприпасов, запланированных на первый день (0,3—0,6 бк). Фактический же расход боеприпасов был еще ниже. Особенно низкий расход боеприпасов планировался во 2-м Прибалтийском фронте. В нем на первый день наступления было отпущено только 0,7—0,75 боекомплекта, из них на артиллерийскую подготовку — 0,2—0,35 боекомплекта.

В этих условиях решительное сосредоточение артиллерии на направлениях главных ударов фронтов и армий и создание высоких артиллерийских плотностей (от 130 до 250—288 орудий и минометов на 1 км фронта участка прорыва) [Без учета 45-мм орудий и 76-мм орудий полковой артиллерии.] не достигало своей цели, так как из-за ограниченности боеприпасов не могла быть использована полностью вся мощь имевшейся артиллерии по допускаемому техническому режиму огня.

Так, например, коэффициент использования огневой возможности артиллерии 43-й армии в период артиллерийской подготовки при общем расходе боеприпасов 0,5 боекомплекта для различных систем составил только 22—51%.

Общим недостатком в проведении артиллерийской подготовки явилась малая глубина огневого воздействия на противника. Огонь планировался, как правило, на глубину 700—800 м от переднего края. В связи с тем, что наибольшее количество боеприпасов расходовалось по целям на переднем крае обороны, а противник на многих участках перед артиллерийской подготовкой отвел свои войска в глубину, чего наша разведка своевременно не обнаружила, эффективность артиллерийского огня оказалась весьма низкой.

Так, например, в армиях 3-го Прибалтийского фронта артиллерийская подготовка атаки проводилась на глубину двух траншей, а в армиях 2-го Прибалтийского фронта — на глубину 700 м. Эффективность артподготовки, несмотря на сравнительно большие артиллерийские плотности в обоих случаях, была небольшой. Огневые средства и живая сила противника не были подавлены, а управление его войсками — не дезорганизовано.

Артиллерийская поддержка планировалась и осуществлялась последовательным сосредоточением огня на глубину от 500—600 м до 1—2 км. Расход боеприпасов в этот период был очень низким (0,1—0,3 бк). Коэффициент использования орудий и минометов составлял в среднем от 20 до 40%. Наиболее полно использовались лишь 120-мм минометы.

Следует отметить также, что стремление создать наиболее высокие плотности артиллерии на участках прорыва приводило в отдельных случаях к чрезмерному сужению фронта прорыва армий. Так было во 2-м Прибалтийском фронте, отдельные армии которого прорывали оборону противника на участках шириной не более трех километров. Опыт операций показал нецелесообразность таких решений, так как при осуществлении прорыва армиями на узких участках противник имел возможность сосредоточить по наступавшим войскам огонь артиллерии и минометов с неатакованных участков и задерживать развитие прорыва.

Наблюдаемое при организации артиллерийского обеспечения большое разнообразие в боевом распределении артиллерии во фронтах и армиях и различие в количественном и качественном составе артиллерийских групп явились прямым следствием разных взглядов командования фронтов и армий на предназначение, объем и характер выполняемых артиллерийскими группами задач в наступательном бою.

В использовании танковых и механизированных войск имелись также серьезные недочеты. Для непосредственной поддержки пехоты выделялось недостаточное количество танковых и самоходно-артиллерийских установок. Во 2-м и 3-м Прибалтийских фронтах плотность танков непосредственной поддержки колебалась в пределах от 3 до 12 единиц на 1 км фронта. Малые плотности танков непосредственной поддержки пехоты также оказывали влияние на темпы прорыва и вызывали необходимость привлечения для прорыва тактической глубины обороны! противника танковых соединений. В отдельных случаях использовать их в первые дни операции вообще не представлялось возможным.

Так, во 2-м Прибалтийском фронте в силу того, что большая часть танков была использована для развития успеха, стрелковые дивизии оставались без необходимой танковой поддержки (к тому же были допущены недочеты в проведении артиллерийского обеспечения) и не могли прорвать оборону противника. В результате в первые девять дней операции танковые соединения и части по существу не оказывали влияния на ход наступления и были введены в сражение только 22 сентября. Развить успех в оперативной глубине они не могли, так как самостоятельно прорвать промежуточные рубежи, отстоявшие друг от друга по глубине на 6—7 км и обороняемые главными силами медленно отходившего противника, у них недоставало сил. Войска фронта вынуждены были развертываться и организовывать прорыв каждого очередного рубежа вражеской обороны.